by  Zmicer Navicki

Что чувствую

Разочарование. Острый приступ разочарования: точно такой же, как и 19 декабря. Когда 20-го и 21-го все, как неприкаянные, не работали, не жили – а просто жались друг к другу по кальянным. Молчали. Или вслух обсуждали, в тысячный раз обсуждали: нужно уезжать.

Нужно уезжать из страны, которой ты не нужен.

Нужно уезжать из страны, которая убивает своих.

Я ничего не знаю. Кто я? Не глава секретного ведомства и не провидец. Я ничего не знаю. Но немного знаю о психологии масс. Страна была на пороге революции. В очередях, в магазинах – везде и всюду говорили о гречке, ценах, о том, что валюту не купить. На выходных страна лихорадочно скупила весь сахар и растительное масло. И тем больнее было видеть разбросанные пакеты с сахаром на станции метро. Кто-то ехал с полной сумкой сахара.

ОНИ заставляют мой народ унижаться.

Взорвали метро. Кто взорвал? Я ничего не знаю. Но я точно знаю: все это очень похоже на работу с психологией масс. Чтобы не было революции, людей нужно отвлечь. Отвлечь от дружного выстраивания к 8 утра в обменных пунктах. Чтобы купить заветные 10 долларов к 21.00. Отвлечь от мыслей, что они рабы. «Вы быдло» - так мне сказал большой накачанный мужчина в форме.

Теперь у народа есть общий враг – КТО-ТО, кто совершил теракт.

Я ничего не знаю. Во мне говорят эмоции. Вчера я ехал с Гришей и кричал – «Зачем, это же свои люди! Твой народ – зачем? Зачем – убивать?». Сука.

Я ничего не знаю.

«Опыт последних лет показывает, что в любом таком событии, конечно, присутствует заказчик и политическая подоплека…» - Глава Информационно-аналитического центра МГУ по изучению постсоветского пространства Алексей Власов.

Нужно искать тех, кому это выгодно. Кому?

Только тому, кто держится за власть. У кого закончились деньги для поддержания иллюзий. Вся страна – иллюзия. Я по Германии еду: там один дом хороший. Второй плохой. Потому что вот она – реальность. Не могут все жить одинаково. Одинаково живут только в тюрьмах. Или казармах.

Не хочу об этом. Я не политик. Я не хочу об этом.

Я о себе. Я – разочарован. Мне жаль погибших и раненых людей. Мне жаль, что в Берлине плачет Аня, переживая за друзей. И я ненавижу тех, кто ради власти убивает своих. Я их ненавижу.

Ненавижу за то, что они сделали с моей страной. Да, чисто. Но это не чисто – это стерильно. Стерильно на всех уровнях: сюда не может проникнуть ни одна идея. Люди отучились думать. Сравните общественную жизнь начала 90-х и теперь – и вы поймете, о чем я.

Я их ненавижу за иллюзию советской жизни. Советский Союз закончился – давно. И у него были ресурсы, чтобы позволить себе так жить. У нас ресурсов нет. Я их ненавижу за отсутствие конкуренции. Я их ненавижу за всеобщую уравниловку. Я их ненавижу за то, что они убивают или заставляют лучших уехать из страны. Я их ненавижу за то, что за 20 лет ничего не изменилось.

Мы вернулись в точку старта.

Я их за это ненавижу. Моисей 40 лет водил евреев по пустыне – чтобы сменилось поколение, чтобы привести в страну людей СВОБОДНЫХ. Мы ходили 20 лет – и так и не смогли выдавить из своей психологии раба.

Чего добились мы? Иллюзии. Не страна – а иллюзия. Мы делаем вид, что бензин почему-то должен стоить дешево, а отопление и горячая вода должны подаваться бесплатно. Мы воспитали страну рабов, мы привязали их пожизненно к колхозу, дав бесплатный дом в агрогородке. Давайте свяжем его еще кредитом на новую подержанную машину – и раб будет молчать.

Я не понимаю, против чего бастуют участники акции «Стоп-Бензин». Бензин дорого стоит? Просто мы мало зарабатываем.

Об этом всем я тоже не хочу.

Просто я, как и вся команда разочаровавшихся, хочу уехать. За последние полгода точно понял: бороться бесполезно. Это борьба с ветряными мельницами: проблема в психологии людей. Ничего не изменится. Даже если сменится рабовладелец. Мы все равно останемся рабами.

Поэтому я хочу уехать. Мне 30 лет. Я хочу уехать, потому что я хочу детей. Со мной делайте все, что хотите. Но оставлять ребенка в индейской резервации? Отрезанной от мира, от нормального образования, дешевых, сука, самолетов. Остаться в стране, которая взрывает свой народ ради власти?

Я не хочу. Я хочу уехать, потому что понял: я был патриотом Родины. Но вымышленной Родины. Паліэтнічнай, англа-руска-беларускамоўнай, с открытыми границами. И остальными моими личными мечтами. Ее не будет. Я, как многие ДУМАЮЩИЕ люди этой страны, вдруг понял: этой Родины уже никогда не будет. Моей Родины, о которой я мечта, - никогда не будет.

Ее взорвали вчера в метро. Ради борьбы за власть делать ТАКОЕ.

Поэтому я режу пуповину. Моя Родина остается в изгибах Немана, эх, добра было даваць нырца ў Гайдуку. Ловить рыбу на «панскім востраве” и читать Караткевіча пад векавечнымі дубамі. Моя Родина останется во мне. И в книгах.

Нас можно было спасти. Но Запад на нас плюнул. Они дают бесплатные визы и принимают студентов? Окститесь, они забирают ЛУЧШИХ. Оставляя здесь рабов. Экономические санкции? Любой западный концерн за 5 лет воспитал бы здесь плеяду людей, а не рабов. Уверенных в себе, с хорошей зарплатой и активной гражданской позицией. Их санкции нас убивают. Нас бросили все. Мы будто бы в болоте. И даже если удастся прыгнуть – все равно упрешься в потолок.

ОНИ запрещают концерты – потому что ИМ страшно. Потому что они боятся, что Михалок со сцены скажет что-нибудь не то. И толпа пойдет на штурм Зимнего дворца, привет, «Хрустальный мир».

Когда ситуация накалилась до предела. Когда у обменников почти начали убивать – вдруг взрывы.

Убивают.

Низко. Подло.

НЕ ХОЧУ.

Что произошло.

«За терактом стоит одна из внутренних группировок во власти, которая таким кровавым образом пытается решить свои проблемы сохранения влияния на главу государства. В эту версию укладывается то наблюдение, что, как и на День независимости в ночь с 3 на 4 июля 2008 года, 11 апреля поражающими элементами заряда были поражены нижние части тела пострадавших - это особенно хорошо видно на видео и фотокадрах потерпевших, которым оказывали помощь медики сразу после произошедшего в центре Минска. Тогда, как мы помним, президент республики принял ряд кадровых решений, а народу был продемонстрирован образ вождя, вокруг которого надо сплотиться.

Версия очень вероятная, особенно с учетом того, что республика после президентских выборов вполне ожидаемо оказалась на грани дефолта. Без российского стабилизационного кредита речь идет буквально о двух-трех месяцах. В этих объективных условиях, когда в банках нет валюты, вот-вот готова снова появиться множественность курсов белорусского рубля, с полок начали пропадать товары повседневного спроса, а зарплата людей стала серьезно снижаться, резко обострились противоречия во властных коридорах. Все более четко формируются властные группировки, которые готовы не дожидаясь 2015 года - когда, по идее, должны пройти следующие президентские выборы в республике - начать дележку весьма скудного политического и экономического наследия периода 1994-2011 годов.»

ИА REGNUM

Павел Шеремет: "Выгода властей очевидна"

Обозреватель издательского дома "Коммерсантъ" Павел Шеремет выдвинул в прямом эфире "Коммерсантъ FM" свои версии случившегося, а также рассказал, как теперь изменится ситуация в Белоруссии.

— Вы верите в версию теракта в минском метро?

— Да, это теракт, похоже на то. Конечно, можно рассматривать какую-то техногенную еще катастрофу, потому что эта станция метро как раз в прошлом году там, где переход, была реконструирована. Но похоже на теракт, на взрыв.

— Ну, а тогда кто мог быть его организатором?

— Категорически отвергаю версию причастности оппозиции. Белорусская оппозиция, полностью разгромленная, находится под контролем спецслужб. После аналогичного теракта в 2008 году практически у всего мужского населения были взяты отпечатки пальцев, поэтому оппозиция здесь не имеет никакой возможности. Обстановка в Белоруссии очень напряженная. Идут аресты уже на протяжении нескольких месяцев. Суды, обыски каждый день у активистов оппозиции. Есть несколько версий. Первая версия – конфликт внутри белорусских спецслужб. В белорусском КГБ руководят сейчас друзья старшего сына президента. Они в последнее время подвергаются жесточайшей критике за скандальные действия, за идиотизм. В общем, их очень сильно критикуют. С другой стороны, есть группа бывшего главы совета безопасности Виктора Шеймана, которого обвиняют в похищении 10 лет назад известных белорусов. Он вернулся к Лукашенко. И вот столкновение между старыми волками и молодыми могло спровоцировать вот такой теракт, тем более, в 2008 году уже говорили о том, что спецслужбы могли спровоцировать это. И следующий момент, связанный с ситуацией в Белоруссии, экономический. Сегодня было объявлено, что Москва не спешит выделять $3 млрд в помощь Белорусси.

На этой неделе европейские руководители должны были обсуждать экономические санкции против Лукашенко. В Белоруссии две недели просто паника на валютном рынке. Люди душатся, в буквальном смысле, душатся в обменных пунктах. Вот сейчас после теракта Россия окажет обязательно помощь братскому народу. А Европа, конечно же, не будет вводить сейчас санкции. Поэтому мне кажется, что выгода властей очевидна. Как ни печально и ужасно это бы не звучало.

— Павел, ну а как вы считаете, власть попытается использовать этот теракт, чтобы еще более ужесточить свою борьбу с оппозицией?

— Абсолютно не сомневаюсь, в том, что сейчас власти еще больше ужесточат полицейский режим. Напомню, что после 2008 года у всех мужчин брали отпечатки пальцев. Сейчас их начали брать у женщин. Я думаю, что сейчас этот теракт будет использован для того, чтобы буквально оправдать уничтожение оппозиции, как самостоятельной силы.